Так падал Марсель 90-х: галоперидол в бутылках, зарытая в саду взятка и победа в ЛЧ, от которой воняет

Кристоф Робер

Это было 19 мая 1993-го; ровно за неделю до финала Лиги чемпионов.

"Марсель" готовился к "Милану", но имел незавершенное дело дома. Игра с аутсайдером "Валансьеном" - ничего особенного, однако "ПСЖ" и "Монако" дышали в спину, и за тур до финиша лидер хотел подстраховаться.

Они делали это часто; особенно после того, как "Марсель" выбросили из КЕЧ, засчитав гол "Бенфики" рукой. Бернар Тапи тогда выпалил:

“Я не работал с арбитрами, я недооценил этот аспект. Больше такого не повторится".

И действительно, дальше такого не было — судьям заказывали проституток из самого Парижа, а соперники один за другим устраивали цирк в обороне в решающих матчах. За этот позор Арсен Венгер так возненавидел Лигу 1, что уехал аж в Японию.

Впрочем, это было позже, а 19 мая Бернар Тапи, всесильный президент "Марселя", вызвал к себе защитника Жан-Жака Эйдели, дабы тот убедил своих друзей в "Валансьене" не выкладываться по полной.

Бернар Тапи и Жан-Жак Эйдели. Getty Images/Global Images Ukraine/ автор: Antoine GYORI/Sygma

“Да все это делали, послушайте. Спросите у Дешама или Десайи. Это была своего рода обязанность”, - качает головой защитник.

Говорит ли он правду? В любом случае в тот раз разговор не задался. Капитан "Валансьена" Кристоф Робер и нападающий Хорхе Бурручага согласились на "слив", но все испортило "нет" защитника Жака Гласманна. Сидевший рядом гендир "Марселя" Жан-Пьер Бернес взял трубку в Эйделе и заговорил грубо:

“Вы посмотрите на себя. Какие у вас шансы? Один к десяти? Вы все равно проиграете. Так что лучше - проиграть с 20 мячами в карманах или просто так?”

20 мячей – это он так называл 200 тысяч франков, и Робер с Бурручагой махнули рукой. Деньги им принесли на парковку возле гостиницы на окраине, где ждала жена Кристофа.

Тем временем Гласманн за ночь выкурил пачку сигарет, а на утро не выдержал и рассказал все тренеру Боро Приморацу, а тот - владельцу "Валансьена" Мишелю Кункасу, которого за глаза называли "королем металлолома". Сложная фигура — из тех, у кого аллергия на полицию.

Вот и здесь босс хотел разобраться сам: "Это правда? Ведь если так, я вам колени прострелю, сукины дети!"

Попав между двух огней, Робер уже на 23-й минуте симулировал травму после подката Эрика де Меко, чтобы слинять подальше. Всегда эмоциональный Бурручага, в свою очередь, безразлично разнимал своих и чужих, хотя его команда горела 0:1.

Кристоф Робер. Getty Images/Global Images Ukraine/ автор: Antoine GYORI/Sygma

Арбитр Жан-Мари Веньель видел, что происходит что-то странное, и внес это в протокол.

Ну, а в перерыве к нему подошел Гласманн и уже прямо заявил, что матч куплен.

Скандал! Веньель немедленно позвал к себе делегата, собрал капитанов. Сразу после завершения игры в раздевалку "Марселя" прибыли полицейские. Один допрос, другой, пятый... В тот день им все сошло с рук, ведь никто ничего не слышал. Из Гласманна сделали идиота.

Впрочем, где-то в глубине души у Робера оставалась совесть, и она грызла его еще месяц, прежде чем он постучался в дверь к прокурору Эрику де Монгольфье.

“Это была моя ошибка – подписаться в “Валансьене”. У меня никого там не было. Меня выставил за дверь "Монако", и я просто не хотел играть во втором дивизионе, поэтому и приехал", - вспоминал он много лет спустя.

Ну а тогда, в 1993-м, Робер не только рассказал всю схему прокурору, но и показал следователям место в саду своей тети, где закопал 200 тысяч взятки.

“Я взял эти деньги, но не смог использовать их. Они воняли, и мне пришлось их закопать”.

Базиль Боли

Пока стражи порядка рылись в дордонском саду, Марсель праздновал.

Весь город вылился на улицы, каждый чувствовал себя причастным к чему-то большому. Их команда только что выиграла Лигу чемпионов.

Финал против "Милана" не подарил много хайлайтов, однако Абеде Пеле удалось заработать угловой и подать его точно на голову Базилю Боли, который забил решающий гол.

Для Бернара Тапи это были лучшие дни в жизни. Он купил "Марсель" в 1986-м за символический один франк, когда клуб лежал в руинах без единого чемпионства за 17 лет, и что было дальше? Выплата всех долгов и трансферы лучших игроков эпохи – Ферстера, Жиресса, Папена, Франческоли, Уоддла.

Где Тапи брал деньги? Ну, в то время его считали лучшим кризисным менеджером во Франции. Бернар покупал обанкротившиеся компании, делал их прибыльными и продавал.

Далеко не первая его миссия, кстати. Совсем молодым он пытался стать офицером, но провалил экзамены; участвовал в автогонках, но до первой аварии; пел шансон, но "Тару" людям не зашел. Любил ли он футбол? До сих пор точно неясно. Кажется, больше всего Тапи просто хотел быть в центре внимания.

“Босс мог прийти в раздевалку и пообещать нам что угодно за победу. Однажды мы посовещались и выбрали отдых на Таити, и он свозил нас на целых 10 дней. Все было по высшему разряду”, – вспоминал де Меко.

Тапи установил перед "Велодромом" гигантский экран для тех, кто не попал на стадион; с ним команда забыла об автобусах и путешествовала самолетами.

Бернар Тапи на сцене. Getty Images/Global Images Ukraine/ автор: Photo12/Universal Images Group

Четыре чемпионских титула подряд - вот насколько крутым был "Марсель" перед тем матчем с "Валансьеном".

Зачем же он его покупал? Прокурор Монгольфье только пожимает плечами: "Аль Капоне, знаете, тоже взяли не на убийствах, а на неуплате налогов".

Ну, и ко всему доминирование дома быстро надоело Тапи и он грезил победами в Европе. В 1990-м его "Марсель" выбила из КЕЧ рука ангольца Ваты; в 1991-м - французы играли финал против "Црвены Звезды" без двух травмированных лидеров и уступили в серии пенальти; в 1992-м команда сенсационно вылетела от "Спарты" уже во 2-м раунде.

Возможно, именно тогда Тапи решил, что спорта с него хватит и отныне он возьмет все в свои руки?

В любом случае, в этом заключалась трагедия того Марселя, ведь команда у Раймона Гуталса была поистине гениальна, но оценить ее в полной мере мы никогда не сможем.

Марк Хейтли

Дело ведь не только в "Валансьене" - "Марсель" творил и дела похуже.

Так, в 1991-м полиция получила свидетельства, что южане пытались купить матчи с "Каном", "Сент-Этьеном", "Брестом" и "Бордо". Улик для суда не хватило, но федерация все равно отстранила Тапи на год.

Дальше при анализе бухгалтерии "Марселя" следователи обнаружили, что на матчи с АЭК в 1989-м, "Спартаком" в 1991-м и "Брюгге" в 1993-м в сумме ушло 10 млн фунтов. На что? Снова доказательств было слишком мало.

А странные инъекции футболистам? Тони Каскарино вспоминал, что с ними команда "быстрее обычного восстанавливалась после нагрузок", а Эйдели добавлял, что их кололи всем, кроме Руди Феллера.

"Ты видишь этот значок? Я чемпион мира. Катись отсюда", - и так ветеран-немец остался чист.

Юрген Клинсманн в "Монако" и Руди Феллер в "Марселе". Getty Images/Global Images Ukraine/ автор: Christian Liewig/TempSport/Corbis

“Еще до матча мне позвонили прямо в номер нашей гостиницы во Франции. Человек на том конце провода представился директором "Олимпика" и предложил мне деньги за то, чтобы мы проиграли матч. Когда я возмутился, трубку бросили".

Далее подобное предложение получил Марк Хейтли, ключевой бомбардир "Рейнджерс" – еще одного соперника "Марселя" по группе.

"Мне позвонил какой-то мужчина, который не был агентом, но попросил номер у моего близкого друга. Он говорил по-английски с сильным французским акцентом и предлагал мне большую сумму денег, чтобы я притворился больным и не играл против "Марселя".

Хейтли, ясно, отказался — и в предпоследнем туре с "Брюгге" арбитр выписал ему желтую ни за что, отстранив таким образом Марка от игры с французами, которая завершилась вничью 1:1.

Перед финалом с "Миланом" мусульманин Абеди, католик Бокшич и протестант Феллер пришли в Нотр-Дам-де-Пари поставить свечи за победу. Тапи тем временем привез прямо на матч к футболистам их жен — широкий жест, чтобы подбодрить команду:

“Это невероятный момент в вашей карьере, вы должны использовать его как можно лучше. Порадоваться. Побаловать себя. Если мы выиграем, это будет здорово. Но и если проиграем, все вокруг будут завидовать нам, ведь это мы были здесь и играли с "Миланом".

Это шокирующе, как умный менеджер и подлый преступник уживались одновременно в этом человеке.

Марк Хейтли и Марсель Десайи. Getty Images/Global Images Ukraine/ автор: SNS Group

Пьер Береговуа

Деньги в саду тети Робера откопали 24 июня 93-го, и уже вскоре начались аресты.

Бурручага загремел первым — все отрицал, но сел с правом залога.

Тапи по привычке попытался еще раз дать взятку - теперь уже Приморацу, но все зашло слишком далеко, и тот его немедленно сдал. Плюс одно обвинение.

6 июля полиция арестовала Бернеса, а Эйдели признался, что исполнял роль связного.

Вертикаль, которую годами строил Тапи, рухнула за считанные недели. Никого не осталось — только он сам, защищенный депутатским мандатом Социалистической партии.

Раймон Гуталс, Бернар Тапи и Жан-Пьер Бернес на лавке "Марселя", 1993 год. Getty Images/Global Images Ukraine/ автор: Christian Liewig/TempSport/Corbis

Да-да, он был еще и политик — даже целый министр по делам городов в правительстве Пьера Береговуа, пока все не закончилось позорным поражением на выборах на фоне многочисленных коррупционных скандалов.

Президент Франсуа Миттеран плохо заканчивал свою каденцию. Пока прокуроры разбирались с фиктивными контрактами "Марселя", согласно которым, например, Карлос Мозер обошелся клубу на 6,5 млн дороже заявленного, Le Parisien откопала, что старый товарищ президента по антинацистскому сопротивлению Роже-Патрис Пела за государственный счет скупал акции американской компании Triangle Industries, пользуясь инсайдерской информацией от помощников Береговуа.

Дальше уже сам премьер — кстати, сын уроженца Изюма, не вернувшегося домой с Первой мировой — получил от Пела беспроцентный заем на 180 тысяч франков, за которые купил квартиру в центре Парижа.

Франсуа Миттеран и Бернар Тапи, 1993 год. Getty Images/Global Images Ukraine/ автор: Yves Forestier/Sygma

Параллельно советник президента Миттерана Жак Аттали ушел в отставку с поста президента Европейского банка реконструкции, когда стало известно о его роскошном образе жизни.

Надо ли удивляться, что в такой гнилой системе именно Тапи рассматривался социалистами как наиболее вероятный кандидат на выборах в 1995-м?

Совесть Кристофа Робера не только уничтожила наибольший в истории "Марсель", но и перечеркнула карьеру Тапи-политика, которая выглядела даже более перспективной, чем в бизнесе и спорте. Представьте на секунду, он мог стать президентом Франции!

А что получил? У "Марселя" забрали чемпионство, которое также отказался "подобрать" "ПСЖ", чтобы не раздражать своих фанов на Юге.

Пьер Береговуа агитирует за Тапи перед парламентскими выборами, 1993 год. Getty Images/Global Images Ukraine/ автор: Pascal Parrot/Sygma/Sygma

В 1994-м Тапи выгнали из парламента, лишили неприкосновенности, а дальше и судили. На процесс пришли все – Эйдели, Бернес, Фратани, и каждый указывал пальцем на него. Это все пахло гигантским тюремным сроком, вот только знал Бернар слишком много, поэтому все, что получил - это два года, из которых реально отсидел всего 6 месяцев. Уже летом 1997-го он снова был на свободе, вернулся к делам. Не в "Марсель", ясно, ведь действовала дисквалификация, но старался быть на виду.

Миттеран к тому времени уже ушел на пенсию — его место занял мэр Парижа Жак Ширак. Не было и Береговуа – застрелился, отобрав пистолет у охранника. Перемены давались Франции и так тоже.

Тем временем провансальцы два года помучились в трясине из-за долгов, а дальше начали очень медленный подъем наверх.

За следующие 30 лет были у них и новое чемпионство с Дешамом, и финал Кубка УЕФА с Дрогба, но к высотам, на которые клуб затащил Тапи, "Марсель" не приблизился больше никогда.

Сейчас он даже в Лиге 1 просто середняк с претензиями, что выводит из себя "Велодром" и провоцирует его на все новые песни о Бернаре. "Сукин сын, но наш сукин сын" - сколько раз мы такое видели? Человеческая комедия разыгрывается всегда по одним и тем же правилам.

Хорошие новости? Только то, что мы сами выбираем в ней себе роль. Быть Тапи, не различавшим добро и зло; колеблющимся Робером или неподкупным Гласманном — что куда? Вечный вопрос, и уже не о футболе, а о нашей с вами жизни.